29.10.2017 16:46 Иван Стагис
Доктор исторических наук, профессор НГУ выступил на конференции «Великая Октябрьская социалистическая революция: мифы и реальность с докладом об основных тенденциях изучения революции и Гражданской войны в Сибири в современной историографии.
Владислав Кокоулин известен как исследователь борьбы за власть в Сибири в непростых условиях Гражданской войны. Свое выступление на конференции он начал с того, что признал: в современной историографии по данному вопросу единства нет, но четко выделяется два подхода. Первый подход — сохранение для советской науки классового подхода при возможной корректировке методологического аппарата исследования, основная цель таких исследований — объяснение мотивов действий тех или иных сил, исходя из той обстановки, в которой действовали участники событий.
Историк напомнил, что такого подхода придерживался сам Ленин, в частности, анализируя итоги выборов в Учредительное собрание. Действительно, на них убедительную победу одержали эсеры, но Ленин провел анализ выборов по конкретным территориям, анализ предпочтений тех или иных классов — и получил совершенно иную картину. Историки использовали этот метод применительно к выборам в Учредительное собрание в Сибири. Вот большая Томская губерния (туда на тот момент входил и Новониколаевск): эсеры — 76 %, большевики — 8 %, кадеты и народные социалисты — по 3 %, в Алтайской губернии эсеры получают 89 %, большевики — 6 %, кадеты — 1,5 %. Казалось бы, вот оно — торжество эсеров, но вот каковы результаты выборов в сибирских городах. В Томске кадеты получили 25 % (в 7 с лишним раз больше, чем в губернии в целом), большевики — 22 %, эсеры — 20 %, даже народные социалисты — 18 %.
Еще интересней ситуация была с воинскими участками Томска, где голосовали те, кто оказывал реальное политическое влияние — солдаты: большевики — 70 %, эсеры — 17 %, кадеты и народные социалисты — 2 %. Вот данные с участков Барнаула почти вековой давности: большевики — 40 %, эсеры — 30 %, меньшевики — 20 %, кадеты — 5 %. Омск: большевики — 29 %, кадеты — 21 %, в рабочих пригородах Омска большевики получили 59 %, кадеты — 3 %. Так что большевики в Сибири действительно были рабочей и солдатской партией.
— Характерно, что в Западной Сибири не только среди рабочих, но и среди солдат — вчерашних крестьян — становились популярны большевики. Поэтому они уже в период становления Советской власти имели решающий перевес в самых важных пунктах, Советская власть установилась мирным путем, без кровавых столкновений, — резюмировал Владислав Кокоулин.
Историк подчеркнул, что Ленин рассматривал революцию не как единый акт, а как целую эпоху преобразований. Поэтому она имеет разные фазы, характеризующиеся разным соотношением сил, в том числе и фазу гражданской войны, вооруженной борьбы. По словам Владислава Кокоулина, историки, анализируя события 1917-1920 годов в Сибири, выявили причины поражения белых, показали неизбежность этого поражения, детально охарактеризовали экономическую и социальную политику противоборствующих сил, показали, почему эсеровские правительства и Белое движение не получили народной поддержки, хотя, казалось бы, условия в крестьянской Сибири не должны были сложиться в пользу большевиков.
К сожалению, есть и другой подход, который исследователь условно называет «теорией ошибок»: главными причинами поражения белого движения называются субъективные ошибки устроителей колчаковского переворота. Анализируя террор колчаковцев, такие исследователи, например, связывают кровавые события в Омске в 1918 году с тем, что у Колчака…был приступ горячки, и он просто не мог проконтролировать своих подчиненных. Естественно, что причина поражения Белого движения для таких историков — это целая цепь ошибочных решений. Такой подход Владислав Кокоулин назвал «эрзац-историей»:
— Таким образом, наряду с подлинной историей, восстановлением и реконструкцией, объяснением, пониманием, изучением революции и Гражданской войны, в частности, в Сибири, существует и вторая тенденция, которая все больше и больше заполняет книжные прилавки. Вместо изучения исторических реалий — описание разного рода миражей. В качестве новой концепции подается повторение, хоть и подлакированное, тезисов белогвардейской и эмигрантской публицистики. Научная несостоятельность таких исследований уже очевидна.
По завершении своего выступления Владислав Кокоулин подарил Новосибирскому областному комитету КПРФ свою последнюю изданную монографию — «Белая Сибирь».