04.10.2007 19:49
93 год… Прошло уже 14 лет, а кажется, что все это случилось вчера, настолько яркие и четкие остались в памяти картины происходящего. После тех дней, даже если у кого-то еще оставались иллюзии в отношении строительства в России «демократии», «доброго дедушки Ельцина», то они были расстреляны танкам. Нереальная фантастическая картина для нас выросших в Советском Союзе. Горящий Белый дом, танки расстреливающие парламент прямой наводкой, и улюлюкающая толпа столичных зевак на набережной, они как пресыщенные патриции жаждали крови и зрелищ… Эти кадры американской телекомпании всему миру показавшей людоедский оскал власти и лакейскую преданность толпы трудно забыть. Сразу вспоминается горящий дворец Ла-Монеда, и гибнуший с автоматом в руках чилийский президент. Но это не Сантьяго, не Сальвадор — это происходит в нашей первопрестольной столице, в Москве, которой мы привыкли гордиться.
Кровавым событиям 3-4 октября 1993 года предшествовало многомесячное противостояние Съезда и Ельцина. Кремль начал разворачивать мощное наступление, чтобы убрать последнюю преграду на пути своего всевластия. С начала 90-х годов Новосибирск был одним из главных центров сопротивления ельцинскому режиму, во многом этому способствовала и фигура главы администрации Виталия Мухи, бывшего первого секретаря обкома КПСС, в Кремле считали замаскированным коммунистом. В марте 93 года появляется ОПУС (президентский указ об особом управлении страной), Ельцин планировал разогнать Съезд народных депутатов и Верховный Совет, тем же указом планировалось и снятие с должности новосибирского губернатора.
По воспоминаниям депутата Госдумы Виктора Кузнецов, когда в марте 1993 года Ельцин подписал свой первый «опус», в Москве проходил пленум ЦК КПРФ: «Тогда и возникла идея создания Комитетов по защите конституционного строя… Мартовская атака президента была отбита, он вынужден был говорить: что ничего серьезного не произошло, кто видел это обращение…»
Для преодоления кризиса был объявлен референдум, который сразу окрестили считалкой: «ДА-ДА-НЕТ-ДА.» Референдум 25 апреля 1993 года показал, что оптимизм в отношении его исхода, возможностей народно-патриотической оппозиции повлиять на общественное мнение оказался неоправданным, большинство сограждан продолжало пребывать в дурмане «демпропаганды». Кто мог переломить ситуацию? Только крепкая и организованная сила, а ее не было. Оппозиция была слаба. Руцкой и Хасбулатов сами несли ответственность за приход Ельцина к власти в 91-ом, им не доверяли, их авторитет в обществе был низким. Существовавшие тогда разношерстные левые и патриотические группы из-за амбиций своих многочисленных «вождей» никак не могли объединиться. К сожалению, компартия в 93-ем только успела восстановиться и еще даже не встала крепко на ноги — пройдет время, прежде чем КПРФ стала главной оппозиционной партией страны.
Все лето в Москве разворачивалась эпопея вокруг Конституционного собрания, и под убаюкивающие рассуждения политиков и юристов, кремлевская клика готовилась реализовать свой кровавый сценарий.
21 сентября 1993 года вышел знаменитый указ № 1400, распустивший Съезд народных депутатов, Верховный Совет и назначивший новые выборы парламента и референдум по новой Конституции. В Новосибирске уже утром следующего дня в здание областного Совета съехались депутаты, активисты политических партий — позиция большинства новосибирских законодателей была резкой — не признавать указ Ельцина. Эта позиция была официально оформлена решением сессии, в те дни поддержавший мятежный парламент Виталий Муха сказал на всю область — «народ не быдло, а я не шестерка»! Увы, сегодня уже никто из региональных лидеров не сможет себе позволить иметь собственную позицию — одни ушли, у других позвоночник стал совсем эластично-гибким.
Сразу из представителей разных коммунистических и патриотических партий и организаций был образован Штаб по защите Конституционного строя. Телефон штаба не замолкал ни днем, ни ночью — чаще всего люди выражали сочувствие и поддержку, живо интересовались тем что на самом деле происходит в Москве, как там Белый дом, кто еще высказался в поддержку Верховного Совета… Конечно, звонили и «нелюди» со злорадством спрашивавшие по телефону — «Там вас коммуняк еще не перевешали? Ничего всех вас перережим!» Добрые звонки еще больше воодушевляли, а «дурные», только добавляли крепости духа: «Не дождетесь!»
Депутат Верховного Совета, наш земляк Владимир Боков, живший напротив Белого дома в гостинице «Мир», постоянно информировал из Москвы Штаб о последних событиях в столице — о действиях команды Ельцина и ответных шагах Верховного совета, а дальше информация оперативно доводилась до новосибирцев. Бюллетени Штаба расходились колоссальными тиражами, люди начинали выходить из спячки. Мы жили в полной информационной блокаде, и каждое слово было, как глоток свежего воздуха. Раздавая листовки и, видя человека в погонах, мы всегда стремились передать листовку ему — уж кто, как не советские офицеры, должны были возмущаться унижением нашей «непобедимой и легендарной» армии, гибелью СССР, увы, очень часто мы сталкивались с непроницаемыми лицами с пустыми глазами — «Армия вне политики!» — била по ушам грачевская фраза. В Чечне армия тоже была вне политики…
29 сентября 93 года в Новосибирске прошел Первый Съезд народных депутатов Сибири, делегаты со всех зауральских регионов были настроены очень решительно — звучали предложения перекрыть Транссиб, перевезти работу Верховного Совета и Съезда народных депутатов в Новосибирск. Если бы в Новосибирске радикальные методы борьбы возобладали, то в Сибирь должен был вылететь столичный спецназ, для проведения силовой операции. Местным не доверяли, и начальник УВД генерал Кашутин в октябре слетел с должности.
А тем временем на площади Ленина тысячи новосибирцев собрались на огромный митинг, наверное, самый крупный в современной истории Столицы Сибири. Люди несколько часов ждали приезда Амана Тулеева. И, когда он пришел на площадь, огромная толпа народа бросилась к нему — женщины целовали руки, у многих на глазах были слезы. Где он сейчас Аман Гумирович, вспоминает ли как, тогда в Новосибирске люди были готовы молиться на него, как на избавителя и последнюю надежду. Сегодня он друг президента и олигархов, уже не народный трибун — он хозяин Кузбасса, пред которым трепещут все, без воли которого даже птица не может взлететь с ветки.
В тот момент области и республики — члены Межрегиональной ассоциации «Сибирское Соглашение» обладали наибольшей сплоченностью. В Новосибирск, специально, прислали вице-премьера Шахрая, держать руку на пульсе. И, тем не менее, представители исполнительной власти (!) Сибири подписали обращение с требованием снять оцепление с Белого дома, провести досрочные выборы и прекратить информационную блокаду парламента. В то время у региональных лидеров еще оставалась старая советская закалка, но многие из них уже вкусили прелестей жизни в рынке, они лавировали, осторожничали, и, конечно, предпочитали, чтобы все сделали за них другие.
Между тем в начале октября чувствовалось, что развязка противостояния близка — Кремль морально проигрывал, симпатии не определившихся все больше склонялись в сторону парламента.
Вечером 3 октября, как только пошла первая информация о прорыве блокады, уверен, в сердцах многих патриотов в душе наступил миг восторга. Блокада Белого дома прорвана! Ведь мы все столь долго ждали эту новость, и трудно было поверить в ее реальность, неужели все? Неужели ненавистный ельцинский режим отсчитывает свои последние часы? По правительственному радио бравурные нотки в речи диктора сменяются откровенной паникой… Вскоре отрубается центральное телевидение — начинаются бои у «Останкино»…
…В ночь с 3 на 4 октября страна замерла у экранов телевизора и следила за разыгравшейся в столице кровавой драмой. Прервавшее на некоторое время свою работу центральное телевидение вскоре вновь стало делать свою черную работу, одного за другим в студию привозили известных актеров, политиков, музыкантов — большинство кричали с экрана изрыгая из себя ядовитые слюни — «Раздавить гадину!» Было противно смотреть на этих «кумиров»… К утру 4 октября победные реляции с телеэкрана возвестили о нашем поражении. Наступала кровавая развязка — янычары Бориса-царя расправлялись с защитниками Советской власти. Ведь защитники белого дома умирали не за Руцкого и Хасбулатова, как кричала пропагандистская машина режима, они умирали за лучшую жизнь своего великого народа, за нашу великую страну. Чем были события 3-4 октября 93 года? Народным восстанием, подавленным кровожадными сатрапами, или тонко спланированной провокацией спецслужб? Свидетели и политики, историки и криминалисты спорить будут еще долго… Думаю для миллионов наших сограждан, у кого в те дни разрывалось сердце от боли и, у кого от бессилия глаза заливало слезами — это не так и важно. Мы все были свидетелями преступления, которое не имеет сроков давности. Возмездие найдет преступников — в этой ли, другой ли жизни. Но это был тот редкий момент, когда ход истории на волоске, изменить его мог один танковый полк, даже один энергичный человек, который свой устремленность увлекал за собой других.
Стрелявшие с набережной Москвы-реки по Белому дому танки, расстреливали Советскую власть. Мы недооценили своего противника, хотя и многое о нем знали. В тот день ельцинская власть перешла моральный Рубикон, она показала, что готова пойти на любые преступления, готова пролить сколько угодно крови. Лишь бы остаться у кормушки, ради этого они готовы принести кровавые жертвы…
Андрей Жирнов, активист Штаба по защите Конституционного строя в 1993 году
