Телеобозреватель Ирина Петровская сопоставила фильмы про юбилеи лидера СССР Леонида Брежнева и президента Владимира Путина

15.10.2007 14:52

В массмедиа случился скандал. Не такой, как тогда, когда развеселившиеся журналистки одной радиостанции вопили в полночь в эфире, что они проститутки, Но столь же неприличный и даже хуже — в неформальном органе «Единой России» газете «Известия», ибо о нем поведали многие СМИ. Дело в том, что редакция «Известий» сняла с публикации материал своего телеобозревателя Ирины Петровской о фильме Никиты Михалкова «55», посвященном юбилею нынешнего президента и кандидата в депутаты от «Единой России» В. В. Путина.

Это первый «прокол» и «запрет на профессию» И.Петровской за пять лет, причем в газете, которая более чем лояльна как президенту, так и Михалкову. Весь скандал случился потому, что она сравнила фильм «55» с фильмом «Повесть о коммунисте», снятом к 70-летию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева в 1976 году. И.Петровская обнаружила в этих фильмах сходные выражения, общий стиль и начала иронизировать над этим.

Действительно смешно! Президент нищей России, плетущейся в конце списка развивающихся стран, утратившей все достижения советского времени, и генсек компартии великой державы, влиявшей на ход мировой истории. Сравнивать есть что, и это каждый день делает россиянин, имевший счастье жить в советское время. Именно это сравнение — один из источников постоянно растущего авторитета и влияния КПРФ.

Ироническая позиция Петровской помимо ее воли неприемлема для власть предержащих. Ибо она явно забыла о приближающихся выборах. Если Путин действительно чем-то напоминает генсека, так не лучше ли голосовать за настоящего генсека, а не за его неудачный муляж? Вот о чем подумают многие избиратели.

Учитывая, что КПРФ в нынешнем российском обществе, как не раз подчеркивал Г. А. Зюганов, единственная политическая сила, защищающая право граждан на свободу информации и свободу печати, приведём полностью запрещённый в «Известиях» текст телерецензии Ирины Петровской

на фильм «55».

Повесть о президенте

(неопубликованная колонка Ирины Петровской)

«В трудные будни и шумные праздники умел он поднять людей на трудовой подвиг. Замечательный дар у этого человека — увлечь за собой людей, поднять на выполнение долга. Он выкован из крепкого металла. Велики и дерзновенны были планы молодого руководителя — без устали созидать».

«Огромное количество людей в нашей стране, доверивших ему свою жизнь, сегодня могут честно сказать, что этот человек реально повлиял на их жизнь. Мы живем в период, когда Россия сосредотачивается. И все эти перемены так или иначе связаны с его именем и с его последовательным, поступательным, созидательным движением во времени и пространстве».

Я не стану, дорогой читатель, играть с тобой в угадайку: о ком эти дивные слова? Сразу скажу, что между двумя цитатами, как и между двумя экранными произведениями, в которых они прозвучали, дистанция в 31 год. Первая — из документального фильма «Повесть о коммунисте», снятого к семидесятилетию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева в 1976 году. Вторая — из авторской программы Никиты Михалкова «55», специально приготовленной к пятидесятипятилетию президента России Владимира Владимировича Путина в году 2007.

Фильм «Повесть о коммунисте», авторы которого, к слову, были удостоены Ленинской премии, в конце прошлого года показал канал НТВ — к 100-летию со дня рождения генсека. Это масштабное и эпохальное полотно, согретое теплой задушевной интонацией выдающегося артиста Иннокентия Смоктуновского, читавшего текст за кадром.

Авторская программа Никиты Михалкова, показанная в минувшее воскресенье телеканалом «Россия» в рамках программы «Вести недели», — творение более камерное, хотя здесь, как и в «Повести о коммунисте», на экране тоже колосятся хлеба, идут по полю комбайны, летят самолеты, идут пароходы, а селяне и горожане радостными криками готовы в нем — новом лидере нации — приветствовать Отца. (Видеоряд, кстати, временами изумляет. Вот Путин, пилотируя военный самолет, за что-то там дергает, а в следующем кадре бомба, стремительно летящая вниз, попадает ровнехонько в здание, разнося его в клочья. Вроде наш президент пока ничего самолично не бомбил и вообще не воевал — в отличие от героя Малой Земли, своего предшественника-генсека?)

Но несмотря на стилистическое и концептуальное сходство двух экранных произведений, нельзя не заметить того главного, что все же отличает «Повесть о президенте» от «Повести о коммунисте»: глубоко личностного отношения к герою. Никита Михалков не прячется за кадр, как Иннокентий Смоктуновский. И он, в отличие от Смоктуновского, не читает чужой текст, а произносит свой, выстраданный, исполненный высочайшего восхищения и нежнейшей любви, а потому трогающий самого автора буквально до слез.

Большому художнику и моральному авторитету нации решительно все равно, что «у кого-то может возникнуть ощущение: мол, не очень ловко говорить в лицо руководителю какие-то слова». Говорить в лицо руководителю «какие-то слова» и впрямь, наверное, неловко, особенно в день полуюбилея. Но те слова, которые находит Никита Сергеевич, пытаясь справиться со скупой мужской слезой, то и дело увлажняющей его лучистый взор, никак не могут вызвать чувства неловкости. Это не просто слова — это цветистый тост, или песнь, или даже гимн, дар сотворения коего, вероятно, передается по наследству, от отца к сыну (генетикам на заметку!).

Перед мысленным взором автора проплывают ужасающие картины хаоса и разрухи, в которые была ввергнута страна к моменту, когда в Кремль пришел Владимир Путин (так, кстати, и в «Повести о коммунисте» прослежен тернистый путь страны от лучины до Байконура). Опытный режиссер умело монтирует хронику начала 90-х с хроникой конца столетия, так что кажется, что все несчастья сконцентрировались ровно тогда, когда Ельцин совершил второй, по мнению Михалкова, «потрясающий поступок» за всю историю своего правления: добровольно оставил свой пост и передал бразды правления Путину (первый потрясший Михалкова ельцинский поступок — отказ от партбилета на XXVIII съезде КПСС). Вспоминает Никита Сергеевич и «время лихих разбойников», когда «страна оказалась поставленной на колени перед несколькими людьми». Вот они, на кадрах хроники — хитрые и алчные, заклятые враги народа Гусинский, Смоленский, Ходорковский, Березовский.

Последний, впрочем, похоже, не сразу стал аспидом, коли за него совсем, в сущности, недавно, как раз в конце «лихих» 90-х, агитировал… тот же Никита Сергеевич Михалков. Вот же проклятая память! Я как сейчас вижу зал, набитый карачаевцами и черкесами, и нашего дорогого Никиту Сергеевича, горячо убеждающего избирателей отдать свои голоса выдающемуся политику современности Борису Абрамовичу, намылившемуся тогда в депутаты Госдумы от Карачаево-Черкесии. Но кто старое помянет — тому глаз вон. Сам Михалков и не поминает. Лишь радуется, что пришел-таки к власти человек, решительно заявивший: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время».

Автор-рассказчик пытается проникнуть в душу к президенту, размышляя о том, что мог испытывать человек, на плечи которого лег тяжкий крест власти. «Как выдержать то, что на него свалилось? Как это перенести? Как включить в свое существование, свое сердце, свою душу?» Хорошее подспорье в этих психологизмах — личная дружба, подаренная художнику президентом: о, счастливчик! "Я вспоминаю один наш разговор. Он говорит: «Вот смотри, вот кто я был? Вообще: кто я? И почему я оказался здесь?» (Судя по контексту, на вершине власти, а не на Николиной горе, в гостях у друга. — И. П.)

Как ответил на эти судьбоносные вопросы «доверитель» Владимира Владимировича или сам Владимир Владимирович — Михалков умалчивает. Просто признается со всей откровенностью и прямотой: «Эта фраза меня поразила. За ней я увидел очень серьезный и ключевой вопрос жизни человека: не как жить, а зачем жить?» Он еще не раз сошлется на личные встречи с президентом — всякий раз потрясающие и поражающие рассказчика до глубины души.

Эти личные воспоминания окончательно убеждают: Михалкову можно и нужно верить. Владимир Владимирович абы кого дружбой не подарит и на «ты» не назовет. И уж тем более, не станет обсуждать ключевые вопросы жизни: кто я? Где я? Зачем я?

В конце программы Михалков подводит итоги. Жизнь налаживается. Россия сосредотачивается. В Чечне стабильность, а Грозный стал городом, которому завидует весь Северный Кавказ. «Затянулась кровоточащая рана в духовной жизни наших соотечественников» — произошло объединение церквей. Благодаря Путину пройдет Олимпиада в Сочи. Победно и торжественно звучит папин гимн. Кода. Глядя всем нам прямо глаза и давясь слезами, Никита Сергеевич произносит финальный монолог: «Путин уходит через четыре месяца. Это вопрос решенный и оценивать его или обсуждать не имеет смысла. Но что мне кажется самым главным: кем бы ни был и чем бы ни занимался наш президент, куда бы ни забросила его судьба, в любом качестве своего существования — я хочу верить и, думаю, эту веру разделяет большинство людей, живущих в нашей стране, — все это он будет делать с достоинством мужчины и офицера… Он выкован из крепкого металла. Замечательный дар у этого человека — увлечь за собой людей. Поднять на выполнение долга. Мечта о БАМЕ стала явью. Ведут бамовцы свои поезда в край далекий, край нашенский!»

Ой, извините. В михалковский текст случайно вкрались слова из другой песни, то есть, «Повести». Но в сущности она не очень исказила смысл, не правда ли? Это все о НЕМ. И про нас. А главное — про край НАШЕНСКИЙ!

Из ЖЖ Ксении Лариной

12.10.2007