04.11.2011 16:26 Татьяна Стогова
Ещё несколько лет назад школа №162 с углубленным изучением французского языка, что в Советском районе, была одной из самых образцовых. Но то, чем школа отличалась десятилетиями, стараниями нынешнего директора Анны Леонтьевой теперь осталось в прошлом.
Одной из первых попавших «под раздачу» стала председатель профкома школы, преподаватель химии Светлана Кузьмина, затребовавшая у директора информацию, на что тратится тарифный фонд. Вместо ответа со стороны директора началась откровенная травля педагога. Как рассказывают теперь уже бывшие педагоги, директор в момент урока могла ворваться в класс, выгнать детей и начать выяснять отношения с учителем. А, вернувшись летом из отпуска, Светлана Кузьмина с удивлением узнала, что уволена. И основанием для этого послужило некое заявления, которое, согласно новому законодательству, педагог должна была написать, но не написала.
– Перед отпуском я на всякий случай поинтересовалась в бухгалтерии, не требуются ли с меня какие-то документы, заявления, – рассказывает Светлана Кузьмина, – мне сказали, что нет. О том, что изменилось законодательство, никто не предупредил. Кроме того, меня не имели права увольнять ещё и на том основании, что я председатель профкома.
Педагог обратилась к депутату Госдумы Анатолию Локтю. Результатом обращения стало постановление прокуратуры Советского района о возбуждении дела об административном правонарушении со стороны руководства школы и требование нарушение устранить — восстановить учителя на работе.
– Постановление вышло, – продолжает педагог, – но затем — тишина. Обратилась к Александру Митрохину, который вёл моё дело. Первый раз он сказал: «ждите». Прождала несколько месяцев — никакого результата. Когда я обратилась второй раз, г-н Митрохин продемонстрировал мне кипу документов от директора школы, согласно которым, я, оказывается, прогуливала работу, и меня целая комиссия искала по школе и не могла найти.
Что касается проверяющих комиссий, то их работа, по словам и учителей, и родителей учащихся, не менее «интересна», чем работа самого директора школы.
– Проверяющие дружно идут в столовую, – рассказывают учителя, – и там с директором школы пьют чай, а то и что покрепче. И как результат — постановления, что нарушений не выявлено, в школе всё прекрасно.
Видимо, таким же образом комиссия сработала и в случае со Светланой Кузьминой. Не менее странно стала вести себя и прокуратура. Когда учитель пришла к Александру Митрохину в очередной раз, чтобы тот прояснил ситуацию, последнего на рабочем месте не оказалось. Как пояснили в приёмной — прокурор ушёл в отпуск до Нового года. После Нового года оказалось, что таковой больше в прокуратуре Советского района не работает, поскольку перевёлся на работу в Бердск.
– Я поинтересовалась у секретаря, кому передано моё дело, – продолжает педагог, – дело не нашли, оно попросту исчезло.
Спустя ещё какое-то время, прокурор Митрохин неожиданно «воскрес» на своём рабочем месте в Советском районе, однако принимать меры не спешил. Как выяснилось, в данной школе обучается его родственница, а портить отношения с директором прокурору не хотелось.
В это время «нововведения» в школе продолжались. Один за другим стали увольняться сотрудники. Всего за несколько лет школу покинули свыше сорока человек. Заведующая столовой Людмила Батева, завмузеем Анатолий Пучков, трудовик Иван Сульдин, историк Виктория Осинцева и другие уходили с формулировкой «не выдержал(а) самодурства». Из прежней команды остались только директор и три его заместителя, которые не сожалели об ушедших, а, скорее, наоборот. Например, спустя некоторое время после ухода заведующего из музея пропали самоцветы, которые «всплыли» выставленные на продажу на одном из Интернет-сайтов. Та же участь постигла и слесарные станки вскоре после ухода трудовика.
Родители учащихся обратились к власти всех уровней, рассказав об этих и других фактах политики нового директора.
– Школа начала учебный год с неукомплектованным педагогическим составом. По этой причине не преподавался ряд предметов, – говорится в обращении. – Сейчас некоторые предметы ведут люди, не имеющие даже высшего образования. Не работает медицинский кабинет. Ликвидирована система дополнительного образования: прекратила существование газета «Француженка»; закрыты кружки журналистики, музыкальная студия «Золотой ключик», курсы компьютерной графики, спортивные секции; ликвидирован музей «Самоцвет», краеведческий музей «Горница», школа народной культуры «Журавушка».
– Мы неоднократно обращались к начальнику отдела образования Советского района Гребневой и начальнику главного управления образования Новосибирска Копаевой, – заканчивают родители обращение, – но мер для исправления ситуации принято не было.
Учитель Светлана Кузьмина уже не надеется на меры по исправлению ситуации, мечтая лишь о том, чтобы вернуть свою трудовую книжку, загадочным образом исчезнувшую в школьных стенах. Сейчас же она подрабатывает случайными заработками, чтобы прокормить двоих детей, и со дня на день со страхом ждёт выселения из служебного жилья — комнаты в восемнадцать квадратов.
А директор школы, прозванной учениками и их родителями «школой строгого режима», собирается внедрить очередное новшество — терминал на входе, идентифицирующий учеников по отпечаткам пальцев.
