07.09.2012 23:15 kprf.ru
Россия празднует двухсотлетний юбилей победы в Отечественной войне 1812 года. Редко у какого государства в его истории есть испытания подобного масштаба. И уж совсем немногие смогли пройти их с честью.
На долю нашей страны выпало не одно военное нашествие. Не один раз мы оказывались на той грани, когда речь шла о самом существовании нашего народа и нашей страны. Именно так случилось и два столетия назад, когда наполеоновская армия вторглась в пределы России. Уже через два месяца после начала войны французскому императору удалось взять Смоленск и открыть себе дорогу на Москву. 26 августа (7 сентября) 1812 года под Бородино произошло самое кровопролитное из однодневных сражений в мировой истории. Именно оно предопределило дальнейший разгром французской армии.
«Недаром помнит вся Россия про день Бородина!» — сказал об этом событии в жизни русского народа великий поэт Михаил Юрьевич Лермонтов. Почему же «недаром» именно «про день Бородина»? Ведь после этой суровой битвы был еще и небывалый московский пожар. Были успехи под Малоярославцем и на Березине. Было немало боёв в России и Европе. Были и «Битва народов» под Лейпцигом, и вступление русских войск в Париж, и сражение при Ватерлоо. Был и Венский конгресс 1815 года, надолго определивший устройство Европы.
Так почему же именно Бородино, а не Лейпциг и не Ватерлоо? Да потому, что, в отличие от всех многочисленных войн и сражений, которые Наполеон вёл против германского, австрийского да и русского императоров, именно война 1812 года со всей очевидностью показала: остановить мощную и до той поры несокрушимую поступь завоевателей смогли только воля и сила народа. Народа, осознавшего свою историческую миссию нутром, горбом и разумом. Это вынужден был признать и сам государь, согласившийся объявить войну Отечественной.
Не стоит забывать, что война с Наполеоном — это не только столкновение Франции и России. Как и позже, в середине ХХ века, в годы Великой Отечественной войны, нам пришлось противостоять объединённому военному и экономическому потенциалу почти всей Европы. Только около половины «непобедимой» армии Бонапарта составляли французы. Вместе с ними под знамёнами Французской империи шли представители десятков народов из Германии, Польши, Италии, Испании, Португалии, Австрии.
Победа была достигнута соединёнными усилиями всех классов и сословий российского общества. На Бородинском поле или в партизанских стычках, под картечью или в штыковой атаке рядом сражались и погибали дворянин и крестьянин, солдат, казак и ополченец. Как и на поле Куликовом, свою Родину защищали все вместе. Россия получила ещё один великий урок сплочения перед общей бедой. Этот пример единения будет вдохновлять советских людей в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в период испытаний 1941—1945 годов. Он будет звать их на подвиг в снегах под Москвой и в блокадном Ленинграде, в грандиозной битве под Сталинградом и на Орловско-Курской дуге, где окончательно был сломан хребет фашистскому зверю.
Победа в Отечественной войне 1812 года и последующий разгром наполеоновской Франции изменили Россию. Патриотический подъём разбудил самосознание народа, его глубинные силы. Эта победа стала предвестником Золотого века русской культуры. А историк Евгений Тарле писал, что без 1812 года не было бы и самого Пушкина.
Авторитет нашей страны как одной из ведущих держав теперь не подлежал сомнению. Но этот статус предстояло постоянно поддерживать. Перед Россией встал ряд вопросов, которые требовали ответа. Успехи во внешней политике должны были опираться на достижения в политике внутренней. Но крепостное право держало русское крестьянство в полурабском положении. Победа в войне с Наполеоном подарила крестьянам надежду на его отмену. Лучшие представители русского дворянства всерьёз задумались о том, почему в жизни страны доминирует эта средневековая дикость. Отныне настроения передовых кругов общества формировались в прямой связи с их неприятием крепостной зависимости. Для каждого совестливого человека было очевидно: русский крестьянин выполнил свой патриотический долг перед страной. Наступало время ответных шагов со стороны самодержавия. Но эти шаги запаздывали.
Пропасть между народом и властью продолжала расширяться. Углублялся колоссальный социокультурный разрыв между подавляющей массой населения и дворянством, значительная часть которого отказывалась даже говорить на родном языке. Неумение и нежелание дать своевременный ответ на судьбоносные вопросы и привели российскую монархию к краху спустя столетие. Это стало одним из важнейших уроков «восемьсот двенадцатого года». Когда власть чужда интересам народных масс, то сам народ отправляет её в архивы истории. При этом стремление правящих кругов к консервации реакционных порядков дорого обходится стране, серьёзно задерживает её развитие.
Сегодня, через двести лет после событий 1812 года, мы отдаём дань уважения героям сражений за достоинство и независимость нашей Родины. Корни той великой победы проросли сквозь время. Она и теперь вселяет в сердца надежду на то, что у России достанет сил, дабы преодолеть любой кризис и все новые испытания. Во времена, когда священная земля предков пущена на распродажу, когда Российская армия обессилена, а ветераны минувших войн брошены на произвол судьбы, нам мало лишь причислять себя к наследникам великих побед. Наш долг — действовать в интересах нынешних и будущих поколений. А, значит, каждому из нас надлежит делать принципиальный и ответственный выбор — выбор в пользу народа, Отечества и государства.
Председатель ЦК КПРФ
Г.А. Зюганов
* * *
Михаил Юрьевич Лермонтов. Бородино
- Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
- Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри - не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
"Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?"
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки -
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
"Пора добраться до картечи!"
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
"Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!"
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась - как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой...
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять...
Вот затрещали барабаны -
И отступили басурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри - не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!
1837
