02.02.2014 18:54 «Свободная пресса»
Над Россией витает призрак масштабной девальвации. В среду, 29 января, курс доллара на Московской бирже, впервые за пять лет, превысил 35,3 рубля, а евро обновил исторический рекорд, и достиг небывалой прежде отметки — 48,2 рубля.
В течение последнего месяца рубль катится вниз с невиданной быстротой – он подешевел уже на 6,5% (!). А в минувшую пятницу, 24 января, случился настоящий обвал - национальная валюта упала к евро до 47,27 руб., а к доллару до 34,61 руб.
Граждане бросились скупать наличную валюту, опустошив закрома даже таких монстров, как Сбербанк и ВТБ. Центробанку, чтобы предотвратить панику и стабилизировать курс рубля, пришлось в понедельник, 27 января, закачать на валютный рынок беспрецедентные 1,138 млрд долларов. Но, как мы видим теперь, этого миллиарда хватило ненадолго.
Кремль и Центробанк пытаются успокоить россиян. Срочно прибывшая в понедельник на Первый канал, в программу «Познер», председатель ЦБ Эльвира Набиуллина заявила, что курс рубля формируется под влиянием рыночных факторов, и нынешнее падение национальной валюты связано с ростом курсов евро и доллара по отношению ко всем валютам развивающихся рынков.
«Все планово, это допустимая волатильность курса, оснований для каких-либо срочных действий нет», – заявил, в свою очередь, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
Зато банковские аналитики спокойствия властей не разделили, и дружно принялись пересматривать прогнозы по годовому курсу рубля. В частности, Goldman Sachs повысила прогноз по курсу доллара до 35,2 рублей с прежних 33,5. По мнению авторов обзора Goldman Sachs, достигнув 35 рублей к весне, доллар стабилизируется на этом уровне и продолжит повышение лишь ближе к концу года, а евро будет стабильно расти весь год. В HSBC считают, что к концу 2014 года курс рубля против доллара достигнет отметки 35,40.
Однако реальные масштабы девальвации могут оказаться куда серьезнее. Еще 13 января, когда Банк России обнулил объем целевых валютных интервенций, сглаживавших колебания курса рубля, зампред ЦБ Ксения Юдаева вскользь сообщила, что гипотетическая 30% девальвация «не принесет ущерба экономике страны». Но даже нынешнее обесценивание рубля больно ударит по карманам рядовых россиян.
Как подсчитали «Известия», рост курса доллара и евро спровоцирует резкое подорожание ряда импортных продуктов и товаров. Первыми в рознице поползут на 10% вверх цены на импортный алкоголь и вина. Подорожает и пиво – из-за увеличения затрат на его производство. Вслед за алкоголем подпрыгнут цены на европейские сыры, сливочное масло и сухое молоко – за последний год производство собственного молока сократилось в России на 10%, и недостающее мы закупаем за границей. Подорожают даже российские свинина, говядина и мясо птицы – производителям станут на 15–20% дороже обходиться импортные корма, а также покупка племенных животных в Европе и США. Значительное повышение цен ждет и товары легкой промышленности – импортные товары составляют примерно 75% российского рынка одежды и обуви. Однозначно подорожают мобильники и автомобили, отчасти – бытовая техника и электроника.
Словом, с помощью девальвации правительство основательно залезет в карманы рядовых граждан. Нерядовых сия чаша минует. Напомним, что в соответствии с указом президента Владимира Путина, с 1 сентября 2013 года зарплата федерального министра увеличена со 161 тысячи почти до 254 тысяч рублей, а с 1 сентября 2014 года – до 420 тысяч рублей. Зарплаты депутатов и сенаторов, которые к министрам приравнены, достигнут таких же радующих глаз показателей.
Мало того, российская элита, сидящая «на трубе» – контролирующая экспортно-ориентированные отрасли экономики – от девальвации только выиграет. Выручка нефтегазовых, металлургических и горнодобывающих компаний формируется в долларах, а себестоимость продукции — в рублях. Поэтому обесценивание национальной валюты бенефициарам «нефтянки» только на руку, и означает снижение затрат и рост прибыли.
Естественно, возникает вопрос: почему правительство шарахается от слова «девальвация», как черт от ладана, и при этом планомерно (по словам господина Пескова) обесценивает рубль? Объяснение напрашивается простое. Дешевый рубль позволяет заткнуть многочисленные дыры в бюджете, и при этом уверять, что власть не снижает объема принятых на себя социальных обязательств – другими словами, размеров зарплат и пенсий.
Наверное, граждане бы согласились и на девальвацию, и на временное ухудшение жизни, если бы правительство увязало эти меры со структурными реформами в экономике, если бы имелась четкая перспектива, что сейчас мы поживем немного хуже ради того, чтобы через такое-то время экономика пошла в рост.
Но у Кремля нет реальных стратегических планов реформ. А значит, проку от девальвации не будет. Это в развитых странах ослабление валюты стимулирует экономический рост. У нас все будет, как всегда – набьют карманы экспортеры, легче вздохнет правительство, а население туже затянет пояса, и будет наблюдать, как их доходы сжирает инфляция.
Что на самом деле стоит за девальвацией, и как далеко она зайдет?
– Задача любой власти в такой ситуации – не допускать паники, – уверен политик и экономист Юрий Болдырев. – Поэтому то, что сегодня власти делают вид, будто ничего особенного не происходит – естественная реакция. Другое дело, что задача любой власти – еще и не допускать, чтобы люди вдруг почувствовали себя в дураках. Другими словами, власть должна стремиться сохранять высокий уровень доверия граждан. А вот с доверием у нас, как известно, имеются большие проблемы.
В российском обществе имеется обоснованное, серьезное недоверие к власти. Причем, как к ее объяснениям, так и шагам – например, в сторону снижения курса рубля. При высоком уровне доверия можно было бы исходить из того, что власть делает все возможное, чтобы создать наилучшие условия для развития национальной экономики и сохранить сбережения граждан.
При недоверии все то же самое объясняется противоположным образом: тем, что власть с удовольствием включается в чью-то спекулятивную игру, так как владеет инсайдерской информацией, и пытается погреть на этом руки.
Должен сказать: при таких, как сейчас масштабах изменения валютного курса, кто-то из высших чиновников наверняка очень и очень серьезно нажился. Кто именно – вопрос второстепенный. Принципиально другое: власть в этой ситуации не сделала ничего, чтобы радикально ограничить спекулятивную игру и сохранить сбережения граждан.
«СП»: – В нормальной экономике девальвация приводит к позитивным изменениям на рынке, появлению большего количества отечественных товаров, росту конкурентоспособности экономики. А у нас?
– Так происходит в экономике, которая изначально настроена на самообеспечение. А наша экономика настроена совершенно иначе. Ярчайший тому пример – наш знаменитый самолет Superjet 100. У нас несколько месяцев назад как радостную новость преподносили, что в Европе его признали своим, европейским самолетом. Подавалось это так: признали, потому что самолет изготовлен на высоком уровне. На деле, причина в другом. Просто-напросто 70% комплектующих для Superjet 100 производятся в Европе, и закупаются нами за евро. Это означает, что при падении курса рубля 70% комплектующих пропорционально вырастут в рублевых ценах. От этого конкурентность самолета на европейском рынке не повысится, а на нашем он станет значительно дороже.
Другими словами, чтобы работали эффекты, которые, например, достигает Китай от снижения курса национальной валюты, экономика должна быть самодостаточной – с точки зрения товаров, которые она поставляет как на внутренний рынок, так и на внешний. А наши, российские производства, – за исключением сырьевых – самодостаточными не являются.
Да и сырьевые самодостаточны только в ситуации, при которой они имеют высокий уровень сверхприбылей – в этом случае доля стоимости иностранного оборудования в себестоимости продукции невелика. При низком уровне, в условиях, когда основная часть оборудования закупается за рубежом, они от падения курса рубля выигрывают только в части минимизации зарплаты работников.
«СП»: – А сейчас они как выигрывают?
– Активное лоббирование металлургическими и нефтегазовыми компаниями снижения курса рубля говорит о том, что они жируют. Что сверхприбыли настолько высоки, что рост стоимости оборудования, закупаемого за евро и доллары, не бьет их по карману. Это косвенный, но очень важный диагноз.
«СП»: – Каковы истинные цели нынешней девальвации?
– Мы этого знать не можем. Здесь может иметь место пересечение различных интересов. С одной стороны – интерес собственников металлургических и нефтегазовых компаний еще больше увеличить свою прибыль. С другой – интересы финансовых спекулянтов. Спекулянты играют на чем угодно, в том числе на падающем рынке – им главное, чтобы не было стабильных условий, приемлемых для реального сектора экономики.
Ну и, разумеется, никуда не деться от того, что Владимир Путин надавал обещаний, которые правительственные чиновники всего через полгода стали называть невыполнимыми. Чтобы все же выполнить президентские обязательства обесценившимся рублем – в интересах власти понизить его курс.
«СП»: – Как долго продлится процесс обесценивания рубля?
– У меня есть основания полагать, что во всем происходящем есть существенный элемент финансовой спекуляции. И что наша власть поступит, как в 1994-м или даже в 1998-м. Власть периодически устраивает нам спекулятивный шок. И если мы, узнав, что кто-то из высших чиновников вел спекулятивную игру на основе инсайдерской информации, не бьем их по рукам, не пытается засадить в тюрьму – значит, мы создаем для таких игроков режим наибольшего благоприятствования. Думаю, нынешняя девальвация – как раз такой случай…
– То, что происходит сейчас с рублем, можно назвать девальвацией или обесценением национальной валюты по отношению к доллару, евро, ряду валют развитых западных стран, и некоторых развивающихся – например, китайскому юаню, – отмечает главный экономист АФК «Система», советник министра экономического развития РФ Евгений Надоршин. – Но по большому счету, рубль – не единственная валюта, которая сейчас дешевеет. Также дешевеют бразильский реал, мексиканский песо, южноафриканский рэнд, турецкая лира, австралийский доллар, канадский доллар. Это не все валюты развивающихся стран, некоторые – весьма развитых. В случае каждой отдельной страны этот процесс объясняется набором общих внешних и дополнительных индивидуальных причин, но результат одинаков.
Темпы обесценения сопоставимы для подавляющей части перечисленных мной валют. Есть различия – например, в прошлом году темпы удешевления рубля по отношению к доллару были ниже, нежели у существенной части упомянутых валют, особенно если мы будем сравнивать с южноафриканским рэндом, или посмотрим на индийскую рупию, которая показывала в части удешевления к доллару нечто феноменальное. Но нельзя сказать, будто что-то радикально выделяет рубль из общего ряда дешевеющих валют развивающихся стран.
«СП»: – Это должно сказаться на потребительских ценах, и привести к их резкому повышению?
– Для меня этот вывод вовсе не очевиден. Да, часть цен вырастет, часть товаров, поставляемых из еврозоны и США, подорожает. Но из США мы мало что получаем. Из еврозоны получаем больше, но очень существенная часть того, что мы получаем из зоны евро, не производится в зоне евро, а просто поставляется нам через европейские порты и европейские компании. Это товары, производимые в той же Турции, валюта которой подешевела к доллару в большей степени, нежели рубль. Поэтому, несмотря на нынешнее удешевление рубля, турецкие товары – например, тот же текстиль – сейчас стали дешевле. И никакой инфляции в этом случае ожидать не следует.
То же относиться ко многим продовольственным позициям. Например, у австралийской говядины нет оснований дорожать по отношению к российской. Не подорожают бразильские и индийские товары.
Однозначно подорожают китайские товары. Юань стабилен по отношению к доллару, и здесь, действительно, будет подорожание существенной части позиций – например, бытовой электроники. Но надо иметь в виду: сам Китай закупает приличное количество товаров у контрагентов в Азии, чьи валюты снижались в последнее время по отношению к доллару. Поэтому даже подорожание китайских товаров не будет в полном объеме отражать снижение рубля по отношению к доллару.
«СП»: – Другими словами, серьезной инфляции не будет?
– Я бы не стал кричать, что нас ждет дикая инфляция. Я не вижу для этого больших оснований. Тем, кто в это не верит, достаточно посмотреть на 2009 год: тогда инфляция, после достаточно короткого всплеска, быстро успокоилась. В первую очередь это было связано с тем, что затраты на производство подавляющего большинства товаров, поставляемых на российские рынки, снизились вместе с подешевевшими валютами развивающихся стран по отношению к доллару и евро.
Несмотря на гораздо более низкий курс рубля по отношению к доллару в 2009 году, на инфляции удешевление рубля не отразилось не то что в полном объеме, а даже в существенной степени. Того же, скорее всего, нам следует ожидать в результате нынешнего процесса, поскольку рубль дешевеет не один.
Я исключаю факт, что нынешнее удешевление рубля является следствием заговора, или какой-то целенаправленной государственной политики на валютном рынке. Нет, оно происходит в рамках общих тенденций и объясняется, в первую очередь, внешними факторами. Конечно, индивидуальные российские факторы играют в этом свою роль – мы близки, или находимся в рецессии, экономика испытывает определенные проблемы, бюджет перегружен социальными обязательствами, не хватает возможностей для развития, что сильно ухудшает перспективы российской экономики. Все это оказывает определенное воздействие, в том числе, на курсовую динамику – это помогает рублю падать. Но внешние факторы являются определяющими.
Это улучшение ситуации в экономике США, и решение Федеральной резервной системы о сворачивании мер денежно-кредитной политики, направленных на стимулирование американской экономики, плюс улучшение ситуации в еврозоне. Это ведет к перетокам капитала, капитал идет сегодня в сторону развитых рынков, и уходит из многих развивающихся. Россия исключением не стала – именно поэтому рубль дешевеет.
«СП»: – Девальвацию могли бы предотвратить реформы в российской экономике?
– Чисто теоретически, ослабить эффект от обесценивания рубля можно было бы, если бы перспективы российской экономики выглядели иначе, чем сейчас. Возможно, это могло быть реализовано путем реформ. Я не уверен, что те реформы, о которых говорят западные институты, когда критикуют Россию, могли бы помочь нашей экономике. Но изменения в экономике могли бы быть, их можно было бы предпринять, чтобы рубль не был столь чувствителен к внешним рынкам и внешним факторам.
Эти изменения не были сделаны – и не только у нас, но и в других развивающихся странах, валюты которых дешевеют. Хорошо это или плохо – отдельный разговор. Полагаю, что в случае с нашей экономикой – учитывая, что перспективы выглядят не шибко радужно – можно вынести суждение, что это нехорошо, что было бы лучше, если бы мы по-другому подходили к реформированию экономической, промышленной, социальной политики. Но этого, повторюсь, сделано не было. И никаких быстрых решений, которые бы могли улучшить ситуацию, боюсь, нет…
«Свободная пресса»
