10.12.2016 15:57 Иван Стагис
8 декабря 1991 года Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали Беловежские соглашения, ставшие основой для прекращения существования Советского Союза. Однако, процесс распада государства к этому времени уже трудно было остановить.
Еще в марте 1991 года мало кто мог предположить, что Советского Союза когда-нибудь может не стать — проведенный референдум о сохранении страны давал немало поводов для оптимизма. Однако, парадокс заключался в том, что такой мощный инструмент, как народная поддержка, советским руководством периода правления Горбачева практически не использовался — даже его избрание Президентом СССР произошло не путем всенародного голосования, а путем голосования на Съезде народных депутатов СССР. Не захотели прибегнуть к поддержке трудовых коллективов, профсоюзов, общественных организаций и участники ГКЧП.
Зато к условной «улице» апеллировала та часть элиты, которая выступала за кардинальный слом общественных отношений, приватизацию собственности и установления того самого капитализма, благодаря которому 90-е стали «лихими». Ярким ее представителем стал Борис Ельцин — в июне 1991 года он выиграл президентские выборы и возглавил крупнейшую союзную республику, ядро Советского Союза — Россию. До этого он уже успел выйти из КПСС и опирался на поддержку радикальных либералов, при этом, что характерно, не призывая к распаду СССР. Борьба с ГКЧП проводилась Ельциным под лозунгом соблюдения советских законов и скорейшего возвращения в Москву Михаила Горбачева. Тем не менее, уже 21 августа о своей независимости объявила Латвия, 24 августа — Украина, а 22 августа над Белым домом вместо красного советского флага был поднят символ, объединяющий все антикоммунистические силы России – бело-сине-красный триколор, под которым в Великую Отечественную войну воевали предатели Родины. Этот день до сих пор отмечается в нашей стране в качестве Дня флага. Горбачевское руководство никак не могло помешать растаскиванию единой страны на национальные «квартиры».
Процесс распада продолжался и далее: 6 сентября 1991 года боевики разогнали Верховный Совет Чечено-Ингушетии, 9 сентября провозгласил свою независимость Таджикистан, 23 сентября — Армения, 18 октября — Азербайджан, 27 октября — Туркмения. 6 ноября, перед очередной годовщиной Великого Октября на территории России указом Ельцина была запрещена деятельность Компартии. Так что к декабрю 1991 года центробежные силы взяли верх на всей советской территории. Оставалось нанести последний удар.
8 декабря 1991 года были подписаны так называемые Беловежские соглашения. Президенты России, Украины и Белоруссии констатировали, что Советский Союз как геополитическая реальность прекратил свое существование (при активном участии этих самых президентов) и вместо его будет создаваться Содружество Независимых Государств. Его аббревиатуру — СНГ — население, которое в очередной раз просто поставили перед фактом, расшифровывало как «Сбылись надежды Гитлера». Что касается формального руководителя СССР, Михаила Горбачева, то он мог предпринять последнюю попытку сохранения Советского Союза и объявить «беловежскую тройку» вне закона, однако, по словам его советника Георгия Шахназарова, боялся кровопролития — реальную власть к тому времени он окончательно потерял.
Левые силы, которые к событиям августа-декабря 1991 года оказались не готовы (сказалось определенное стремление «не раскачивать лодку» - даже когда губительность политики Горбачева была очевидна), выводы из событий тех лет, однако, извлекли. Через 5 лет, в 1996 году, Государственная дума II созыва, в которой большинство было у фракции КПРФ, приняла постановление, отменявшее юридическую силу Беловежских соглашений. Беловежские соглашения стали одним из пунктов обвинений в адрес президента Бориса Ельцина в 1999 году. Как отметил Председатель ЦК КПРФ Геннадий Зюганов, Беловежские соглашения были национальным предательством невиданного масштаба, из которого растут все сегодняшние проблемы России.
Сегодня более половины россиян, по данным социологических опросов, сожалеют о распаде СССР. Однако при этом за восстановление СССР в его прежнем виде выступают только 12%. А значит, для превращения советской ностальгии в политический фактор предстоит сделать еще много.