11.06.2008 14:31
Если по форме в действиях Дмитрия Медведева в первый месяц его президентства все было в порядке, то по содержанию они самостоятельными выглядели далеко не всегда, констатирует обозреватель еженедельника «Власть» Дмитрий Камышев. Прежде всего это касается кадровых вопросов, в которых свобода нового президента была весьма ограниченной. Количество безусловных соратников Медведева в новом составе правительства и администрации президента оказалось минимальным, поскольку и в Кремле, и в Белом доме основные руководящие посты заняли те, кто работал там и при Путине.
Во многих кадровых назначениях нового главы государства можно обнаружить внешнее влияние. Скажем, новый начальник Генштаба считается выдвиженцем министра обороны Анатолия Сердюкова, который вскоре после назначения на этот пост в 2007 году сделал командующего Сибирским военным округом Макарова своим заместителем и начальником вооружения российской армии. В новый состав президиума Госсовета вошел президент Чечни Рамзан Кадыров, особо теплое отношение к которому со стороны Владимира Путина хорошо известно. И даже первого медведевского губернатора правильнее было бы назвать козаковским. Ведь именно министр регионального развития Дмитрий Козак еще в бытность полпредом в Южном федеральном округе добивался отставки прежнего главы Ставропольского края Александра Черногорова, а его сменщик Валерий Гаевский в последние годы работал заместителем Козака в полпредстве и Минрегионразвития (см. «Власть» N20 за этот год).
В действиях Медведева выявляются многие пробелы. Например, он в отличие от Путина образца мая 2000-го еще ни разу не участвовал в таких статусных протокольных мероприятиях, как принятие верительных грамот от иностранных послов и вручение государственных наград. Не отметился новый глава государства и существенными шагами в региональной политике (если не считать назначения главы Ставрополья). Особенно это заметно на фоне активности того же Путина, который в мае 2000 года приостановил с десяток региональных нормативных актов, противоречивших федеральным законам, и лично представлял главам субъектов РФ своих полпредов в федеральных округах. В мае 2008-го двух новых полпредов представлял глава кремлевской администрации Сергей Нарышкин.
Не пахано Медведевым пока и партийное поле. Путин-2000 до утверждения Госдумой премьера встретился со всеми главами парламентских фракций, а затем посетил съезд партии «Единство». Медведев же с партийными лидерами пока не совещался (если не считать главы «Справедливой России» Сергея Миронова, побывавшего у президента как спикер Совета федерации), а на конференцию «Единой России» опять же делегировал главу своей администрации.
Новый премьер подпитывает ощущение неполноценности нового президента. Открыто, правда, Владимир Путин в компетенцию главы государства не вторгается, занимаясь исключительно финансами, промышленностью и сельским хозяйством (а с хоккеистами если и встречается, то лишь после президента). Но после его визита во Францию, где он имел продолжительную беседу с президентом Никола Саркози, западные СМИ в один голос назвали оказанный премьеру прием президентским. А состоявшееся сразу после этого назначение заместителем руководителя правительственного аппарата бывшего посла России в США Юрия Ушакова многие эксперты расценили как создание в Белом доме альтернативного МИДа, особенно с учетом не самых теплых отношений между Ушаковым и министром иностранных дел Сергеем Лавровым.
О том, что Дмитрий Медведев пока еще не превратился в полноценного президента, свидетельствуют и последние опросы общественного мнения.
Наиболее показательным можно считать исследование «Левада-центра», которое зафиксировало значительный рост числа россиян, полагающих, что реальная власть в стране после избрания нового главы государства останется в руках Путина. Заметно увеличилось и число тех, кто уверен, что Медведев будет действовать «под контролем Путина и его окружения». Правда, при этом 76% опрошенных считают, что Дмитрий Медведев «определенно» или «скорее» справится с обязанностями президента. Но, похоже, немалая часть отвечавших на этот вопрос предполагает, что эти обязанности заключаются именно в выполнении неких «действий под контролем Путина».
Еще более любопытно выглядят итоги опроса ВЦИОМа, согласно которым 14% россиян вообще не знают, что главой России теперь является Дмитрий Медведев. Правда, у Путина аналогичный показатель еще хуже: о его назначении премьером не подозревают 17% опрошенных. Но из сравнения этих двух опросов можно сделать вполне естественный вывод: 15% затруднившихся назвать имя премьера, скорее всего, не смогли это сделать именно потому, что все еще считали Путина действующим президентом.
Примечательно также, что общественное мнение по поводу нынешнего распределения властных полномочий сложилось не благодаря, а вопреки усилиям федеральных телеканалов, которые, судя по данным мониторинга их новостных программ, сделали все, чтобы ознакомить россиян с новой структурой власти. За прошедший после инаугурации месяц Медведев обошел Путина по суммарной продолжительности новостных телесюжетов почти на два часа (см. график). Более других в создании у соотечественников правильного представления о жизни отличился главный госканал «Россия», на котором Медведев победил Путина с перевесом в 2 часа 20 минут. Суммарное преимущество у действующего президента было также на «Первом канале» и НТВ.
Впрочем, в данном случае можно смело утверждать, что, проиграв числом, бывший президент победил нынешнего умением. Потому что решающую роль в восприятии телезрителями расстановки сил во власти, похоже, играет не столько продолжительность сюжетов о деятельности двух лидеров, сколько их стилистика. А в этом аспекте Путин Медведеву как минимум не уступил.
Во-первых, визиты и рабочие встречи премьера освещались телевидением практически в прежнем президентском формате, чему во многом способствовал и переход в Белый дом прежнего «кремлевского пула», состоящего из наиболее авторитетных журналистов. В этих сюжетах непременно присутствовали и красочная картинка (Путин выслушивает отчет министра, осматривает свиноферму, дает наставления партийцам, встречается с зарубежными лидерами и т. п.), и убедительный звуковой ряд (программные заявления премьера).
Во-вторых, очень грамотно с точки зрения пиар-поддержки был выстроен и сам рабочий график премьера. Скажем, президиум правительства сейчас заседает по понедельникам. Именно в этот день ранее проходили традиционные встречи президента Путина с членами правительства, на которых, как и на нынешних заседаниях президиума, решались самые важные проблемы из жизни страны. Стало быть, любой телезритель, включив телевизор в привычное время, снова может увидеть, как Владимир Путин выслушивает отчеты министров и дает им новые поручения. А то, что делает он это уже не как президент, остается за кадром.
То же самое можно сказать и о личных встречах Путина. В отличие от прежних премьеров, чьи беседы с подчиненными, как правило, проходили без участия прессы, Путин допустил на них журналистов, и в результате эти мероприятия поднялись на почти президентский уровень. К тому же многие из этих встреч проходят в выходные, когда политических новостей немного. Благодаря этому трудолюбивый премьер в новостях выходного дня нередко обходит отдыхающего президента, как это было, например, 17 мая (встреча Путина с министром транспорта Игорем Левитиным) или 31 мая (встречи с главой Минприроды Юрием Трутневым и министром связи Игорем Щеголевым), когда в графике Медведева официальных мероприятий не значилось.
Дмитрий Камышев, "Власть"
